отнести к духовному и возвышенному, стало поистине откровением. Теперь ясно, что, как бы мы
ни старались, не в наших силах предотвратить спонтанность и невозможно скрыть тот факт, что
человек — живой организм. Нет причин стыдиться того, то наши самые возвышенные образы и
концепции связаны с эротической символикой. Психотерапия и освобождение достигают своей
цели только тогда, когда исчезают стыд и чувство вины, когда организм более не должен
отстаивать право на существование в качестве организма и когда индивидуум готов принять свое
бессознательное поведение. Но на практике психоанализ не разъясняет, что эротическое начало не
сводится к гениталиям. По ту сторону игры пениса во влагалище существует игра организма в
окружающей среде — полиморфный эротизм подлинного человеческого тела, каким оно явлено на
свет божий.
«Полиморфный эротизм» ни в коем случае не является модным термином для обозначения
гедонизма, простой погони за удовольствиями. Как сказал Кумарасвами, спонтанность
(«сахаджа»)это «путь без поиска», в то время какпоискиудовольствий предполагают нападки
организма на его окружение с целью «получить от него что-то», словно окружение не является
частью и средой организма. Подобно полному сексуальному оргазму, результат этого
(полиморфного) эротизма должен «объявиться» непроизвольно. Не существует никакой
психотехники, никакой преднамеренной релаксации, никакого способа высвобождения чувств,
которые
170
могли бы искусственно вызвать его, ничего, кроме техникиупайя.Полиморфный эротизм нельзя
ни культивировать, ни возвести в культ; он может развиваться сам по себе, когда душа
возвращается к телу, а индивидуум больше не отождествляет себя с эго. Эту истину — которая в
дзэне называется «природным даром» — взрослый открывает в ребенке, поэтому именно в
ребенке даосы видят прототип мудреца. Как сказал Чжуан Цзы:
Способен ли [ты] стать младенцем? Ведь младенец целыми днями кричит и не хрипнет — это
высшая гармония... Целыми днями смотрит, но не мигает — ни к чему внешнему не склоняется.
Ходить, не ведая куда; останавливаться, не ведая зачем; сжиматься и разжиматься вместе со [всеми]
вещами, [плыть с ними] на одной волне —таково главное для сохранения жизни.*
Это — «первичный нарциссизм» по Фрейду, и, как пишет Норман Браун, «Фрейд говорит не
только о том, что человеческое эго-чувство однажды вобрало в себя целый мир, но и о том, что
Эрос заставляет эго восстановить это чувство: развитие эго начинается от первичного нарциссизма
и заканчивается энергичными попытками восстановить его. В первичном нарциссизме самость
заодно с миром любви и удовольствия, поэтому цель человеческого эго — восстановить то, что
Фрейд называет «безграничным нарциссизмом», и в любви и наслаждении вновь обрести единство
с миром».**
Взрослой, или зрелой, формой первичного нарциссизма является, безусловно, «космическое
сознание», или переход от эгоцентричного сознания к ощущению себя как целостного организма в
его окружении. Но чтобы это состояние не превратилось в умозрительную абстракцию, или,
образно говоря, чтобы освобожденный человек мог возвратиться в мир как бодхисаттва, он будет