Эта книга выходит далеко за рамки описания клинической работы с психоделическими препаратами и затрагивает другие дисциплины: антропологию, сравнительное религиоведение, философию и мифологию. Я глубоко благодарен моим друзьям и коллегам, которые познакомили меня с этими областями знаний и снабжали меня важной и ценной информацией. Я глубоко в долгу перед индейскими, мексиканскими и южноамериканскими шаманами, которые познакомили меня с мировоззрением и практиками своего древнего искусства врачевания. Особая часть моего сердца принадлежит дону Хосе Матсуве, столетнему шаману племени уичолей в Центральной Мексике, который на протяжении долгих лет был мне и моей жене Кристине учителем и близким другом.
Энджелес Эрриен, антрополог и специалист по мистической традиции басков, была настоящим другом и живым примером того, каким образом можно объединить женские и мужские черты собственной психики и как следовать мистическим путем, не утрачивая практического склада ума. Майкл и Сандра Харнеры, которые также входят в число самых близких наших друзей, оказали мне серьезную поддержку, воодушевляли меня и предоставили мне множество возможностей разделить с ними необычные впечатления и приключения. Респектабельный ученый Майкл, который во время полевой работы на Амазонке прошел шаманскую инициацию, — это важный пример и образец в жизни для меня самого.
В июле 1971 года мне представилась возможность принять участие в симпозиуме «Ритуалы: примирение в изменениях», задуманном и проведенном Маргарет Мид и Мэри Кэтрин Бейтсон, дочерью Маргарет от Грегори Бейтсона. За время долгих и заставляющих о многом задуматься обсуждений с тринадцатью другими собеседниками, которые в течение девяти дней происходили в австрийском Бург-Вартенштайне, я получил несколько важных уроков, касающихся ритуалов посвящения и их значения для человеческого общества. Эта встреча посеяла у меня в голове семена, которые дали всходы годы спустя и приняли ту форму, которая изложена в этой книге.
С Грегори Бейтсоном мне посчастливилось провести сотни часов за напряженнейшими частными и научными разговорами. Это было в последние два года его жизни, когда мы оба занимались исследованиями и жили при Институте Эсален в Биг-Сур, штат Калифорния. Он был для меня важным учителем и близким другом. Грегори резко критиковал механистическое мышление в науке, а его творческий синтез кибернетики, теории информации и систем, психиатрии и антропологии оказали глубочайшее влияние на мое собственно развитие.
Джозеф Кемпбелл, плодовитый мыслитель, великолепный учитель и дорогой друг, играл очень важную роль, как в моей частной, так и в профессиональной жизни. Он радикальным образом изменил мое понимание мифологии и указал мне на ее высочайшую значимость для психиатрии, психологии и более глубинного понимания человеческой жизни и смерти. На протяжении многих лет его поистине энциклопедические познания в мировой мифологии помогали мне понимать многочисленные опыты, которые переживали мои клиенты, находясь в измененном состоянии сознания.
Рик Тарнас, психолог, философ, историк и блестящий астролог, был моим близким другом на протяжении более чем трех десятилетий. Наши многочисленные частные разговоры, занятия и семинары, которые мы проводили по психологии измененных состояний сознания и архетипической психологии, были для меня неиссякаемым источником интеллектуальных открытий и вдохновения.