Вот мой мир, думала она, такими должны быть мужчины, вот их истинный образ, а все прочее, годы мучительной борьбы – лишь чья-то дурная шутка. Она улыбнулась ему, как улыбаются посвященному в тайну, с облегчением и радостью, отметая раз и навсегда множество вещей, с которыми отныне могла не считаться. Он улыбнулся в ответ такой же улыбкой, будто испытывал то же, что испытывала она, будто знал, о чем она думала.
Ни к чему принимать это все всерьез, правда? – про шептала она.
Ни к чему, – отвечал он.
Но тут, окончательно придя в себя, она осознала, что этот человек ей вовсе незнаком.
Она сделала попытку отодвинуться, но лишь слабо повела лежавшей на траве головой. Она попробовала встать, но резкая боль пронзила ей спину и приковала к земле.
Не двигайтесь, мисс Таггарт. Вы ранены.
Вы меня знаете? – Ее голос прозвучал резко и отстраненно.
Я знаю вас много лет.
И я вас тоже знаю?
Да, наверное.
Как вас зовут?
Джон Галт.
Она смотрела на него не шевелясь.
Почему вы боитесь? – спросил он.
Потому что я этому верю.
Он улыбнулся, словно осознав ту значимость, которую она придавала его имени; так улыбается соперник, принимая вызов, – и взрослый, с легкой иронией воспринимая заблудившегося ребенка.
К ней, похоже, возвращались силы и сознание после катастрофы, в которой разбился не только самолет. Ей пока не удавалось сложить разрозненную мозаику воспоминаний, она еще не могла вспомнить все, что связано с этим именем; она только осознавала, что оно означало черную пустоту, которую ей предстояло заполнить. Сейчас она еще не могла этого сделать, присутствие этого человека слепило ее – так луч света в темноте мешает разглядеть очертания теней за ним.
– Значит, это вас я преследовала? – спросила она.
– Да Дэгни медленно огляделась. Она лежала в траве на лугу У подножья нескончаемого гранитного склона, который тянулся ввысь, в самое небо, на тысячи футов. На другом конце луга виднелись выступы скал, сосны и березы с блестевшей на солнце листвой; в отдалении ландшафт замыкался полукружием высоких гор. Ее самолет был цел, он замер тут же, чуть поодаль, распластавшись на брюхе. Больше ничего не было видно: ни другого самолета, ни каких-либо строений – никаких признаков присутствия человека.
– Что это за долина? – спросила она. Он улыбнулся:
– Терминал Таггарта.
– Что это значит?
– Вам это предстоит узнать.
У Дэгни появилось смутное побуждение проверить, остались ли у нее в запасе силы. Она могла двигать руками и ногами, могла поднять голову, но при глубоком вдохе появлялась резкая колющая боль; Дэгни заметила тонкую струйку крови, стекающую по чулку.
– Отсюда можно выбраться? – спросила она.
Ответ прозвучал серьезно, но улыбка в темно-зеленых глазах разгорелась ярче:
– В принципе нельзя. На время – можно.
Она попробовала встать. Он наклонился, чтобы поднять ее, но она, собравшись с силами, неожиданным быстрым движением выскользнула из его рук в попытке встать.
– Кажется, я смогу сама… – начала она и рухнула в его объятия, едва ее ноги коснулись земли: лодыжку молнией пронзила боль.
Он поднял ее на руки и с улыбкой сказал:
– Нет, сами вы, мисс Таггарт, не справитесь. – Он двинулся с ней через поляну.